Им нужно было вывезти меня через приемный покой, и я могла слышать все комментарии. Моя свекровь все повторяла – «она мертва - посмотрите, как закатились ее глаза». Я ничего не видела в то время: все было черным. Когда они положили меня в машину «Скорой помощи», я плавала между крышей машины и моим телом. По-видимому, я реально стонала и могла слышать это - я все время думала «я хочу, чтобы она успокоилась». Было такое ощущение, что мое тело было кем-то другим, и я думала о нем, как о чем-то отвлеченном и просто хотела, чтобы было тихо! Я слышала, как мама разговаривает с моим телом и говорит ему, что мы должны будем скоро быть на месте. «Скорая помощь» мчалась полным ходом с сиреной, и я помню, что я могла видеть железнодорожные пути впереди и свою мысль о том, что ему надо бы замедлиться. Я не чувствовала боли, но мое тело все еще издавало какие-то звуки. Когда мы туда добрались, меня уже ждали, и пять человек закатили меня в лифт, а затем прямо в родильный зал, и в это же время я отправилась прямо к потолку и наблюдала за всем, как будто смотрела телевизор.

Я чувствовала себя так хорошо и так… (не могу подобрать слово). Думаю, ближе всего было бы «безмятежно». Я абсолютно не интересовалась своим телом или ребенком. Я не видела всех тех людей в приемном покое, которые последовали за мной туда, и не думала о них. Когда я плавала в комнате, я смотрела вниз. Потом вдруг в быстром темпе я развернулась назад и вверх. Ничего не чувствуя, я вдруг пошла вперед. Я не думала об этом как о туннеле, но там было темно, а впереди был яркий белый свет, и я действительно стремилась поскорее попасть туда. Единственный звук, который был там, напоминал шум вихря. На следующий день я проснулась в реанимации, около моей кровати сидел врач, я была так взбудоражена, что хотела рассказать ему об этом чудесном опыте, но он просто улыбнулся, похлопал меня по руке и начал говорить мне о моем ребенке. Он сказал, что хочет подготовить меня, прежде чем я увижу его. Он был в родовых путях так долго, что его головка была вся сплющена, и больше всего макушка; он сказал также, что он боялся, что может быть повреждение мозга (я была в родах в течение недели, прежде чем все это началось). Что ж, оказалось, что у него IQ - 160.

Он родился в воскресенье после Пасхи, а погиб в воскресенье после Пасхи 25 лет спустя в авиакатастрофе на Аляске, где он был пилотом. До того как он погиб, у него было несколько очень явных различных «звоночков». Как это изменило меня? Перед ОСП я была учителем в воскресной школе при очень строгой фундаментальной церкви. После ОСП я поняла, что все было не так, как я всегда считала, - очень быстро я стала мыслить метафизически - это было как постижение - не было никаких книг, ничего не было, даже намеков на что-либо, похожее на мои «знания». Я все еще хотела сообщить каждому, с кем я общалась, об этом замечательном опыте. Пока не пошла молва, что это я, а не мой ребенок, получила повреждение головного мозга. Таким образом, все годы до доктора Муди я училась держать язык за зубами. Я вышла с осознанием, что смерти нет, только переход на другой уровень. Это спасло меня, когда погиб мой единственный сын. Я и сама горевала, и все люди, которые его любили, но я знала, что он не чувствовал боли и печали. Хотя у него родилась дочь через 2 недели после его смерти, я желала только одного - чтобы он мог видеть ее, а позже я убедилась, что он это сделал.